Заглушка для внутреннего абьюзера
Привет, меня зовут Юля Варшавская, я главный редактор Forbes Woman и подруга «Косы», и это моя еженедельная рассылка о событиях в жизни женщин, которые показались мне важными.
Если честно, всю прошлую неделю я вообще не читала новости, соцсети и телеграм-каналы. И это было лучшее, что случилось со мной за много месяцев: плечи расправились, шутки стали смешнее, еда — вкуснее, а глаз стал замечать красоту вокруг.
В этот момент я вспомнила, как однажды у меня был фейковый аккаунт в инстаграме, чтобы без палева следить за то ли бывшим, то ли будущим (только вот не говорите, что у вас таких аккаунтов никогда не было), и в нем я была для галочки подписана исключительно на западных поп-звезд и модных блогеров. Так вот, это была лучшая лента в моей жизни: только блестки, только бьюти-секретики и много красивых картинок. Если бы так можно было жить вечно (но для этого, кажется, не стоило читать Достоевского с 12 лет).
Причина, по которой я отвлеклась от интернета, была максимально уважительной: на прошлой неделе я выступала на TEDxWomen в Армении. Несколько дней меня окружали фантастические женщины, каждая из которых добилась чего-то экстраординарного в своей сфере: одна снимает звезд в Голливуде для обложек, другая делает мероприятия мирового уровня, третья запустила стартап для снятия стигмы с менструации, четвертая вывела на улицы Беларуси тысячи женщин. И таких 15 штук, каждую слушаешь, подбирая челюсть с пола.
И что же, как вы думаете, объединяет всех этих женщин?
Нет, не успех. Не уверенность в себе. Не лидерские, простигосподи, качества.
За эти дни я поняла, что их (и нас всех, женщин, заодно) объединяет этот вот внутренний абьюзер, зудящий в ухо обесценивающие слова.
Ты ничего не сможешь, ты же девочка
Мы — девочки, выросшие в постсоветском пространстве, — с 12 лет не только читали Достоевского, но и впитывали, как губка, то, что потом будет разрушать нас всю жизнь. Растили своего внутреннего абьюзера, заботились о нем, кормили вкусняшками — совсем как в игрушке «тамагочи» (сейчас мы проверим средний возраст читательниц этой рассылки).
Есть и другие проверочные слова: «не высовывайся», «ты же девочка», «веди себя прилично». Весь этот субпродукт патриархальной культуры проникал в нас годами, через все органы чувств и даже кожу, чтобы остаться навсегда внутри — что-то вроде герпеса, который при самой легкой простуде выскакивает наружу, чешется и саднит.
Я не говорю сейчас про случаи, когда девочки подвергались унижениям и/или насилию, — это несравнимая по тяжести травма, вероятно, ПТСР, требующее многолетней работы. Но даже те, у кого было так называемое «благополучное детство», умудрились вырасти с внутренним абьюзером внутри.
Молекулы вируса попадали в нас везде, где только можно: у кого-то дома, когда мама с укором смотрела на дочь, взявшую со стола булочку; у других в школе, где учительница закатывала глаза при виде пирсинга или короткой юбки; у третьих — в подростковой безответной любви, когда одноклассник мог легко унизить тебя при всех, выпендриваясь перед друзьями. Вариантов не заразиться у нас практически не было, если честно.
Почему я подумала об этом именно на Tedx? Потому что на таких мероприятиях лучше всего, как на МРТ, подсвечивается контраст между тем, что женщины делают и чего добиваются, и тем, как они себя ощущают и позиционируют. Каждая из нас 100 раз сказала, что ее речь — самая слабая. Мы тысячу раз извинились друг перед другом и зрителями за все на свете — от знания английского до выбора лука для выступления. А те, кто выступили особенно удачно, еще пару дней подробно и вслух разбирали свои ошибки. И только после пары бокалов шампанского мы украдкой признавались друг другу: «Кажется, это было не очень позорно, да?».
Представьте себе мужскую конференцию, на которой каждый норовит при любом удобном случае обесценить себя? У меня вот не получается.
Некоторые мужчины и на женском мероприятии умудряются включать менсплейнинг и сексизм: после выступления ко мне подошел один из зрителей и на голубом глазу заявил, что поражен тем фактом, что речи участниц его вдохновили. «Я ехал без ожиданий, ведь здесь выступают одни женщины», — сказал он женщине, которая только что стала спикером TEDx, потому что 5 лет руководит двумя приложениями Forbes.
Серьезно, парень, как там тебя зовут? Стасик?
Но Стасику никто в ухо не гудит: «Ты же девочка, ты не сможешь никого вдохновить, ты вообще ничего не сможешь». А я живу с этим голосом всю жизнь: он рассказывает мне, какая я толстая, не остроумная, неудачница, некрасивая, не глубокая, и еще эти ужасные огромные бедра. Часто он говорит голосом моего бывшего мужа, иногда — моих одноклассников или моей бывшей начальницы, а еще в самые неподходящие минуты — мерзким голосом директрисы школы, которая утверждала, что у меня нет таланта, но я возьму усидчивостью. Терпила я, по ее мнению.
«И до TED'a досиделась, значит, Варшавская?» — скрипит ее голос в моей голове.
«Тебе лучше не позориться со своим русским акцентом», — соглашается экс-муж.
«Опять все взяла смазливой внешностью и каблуками?» — хмыкает бывшая начальница.
И я знаю, что я такая не одна. За ужином после мероприятия, когда мы уже расслабились и были совершенно счастливы (ведь наш «позор» закончился), я заметила, что лицо моей подруги, которая только что прочитала блестящую речь, резко потемнело. Она молча показала мне экран телефона: там было сообщение от человека, который был настоящим психологическим абьюзером и выпил много ее крови. В сообщении было только милое поздравление, но я прекрасно понимала, что с ней происходит: внутренний абьюзер теперь говорит в ее голове голосом этого человека.
Когда внутренний абьюзер встречается с настоящим
Несмотря на все наши попытки обесценить себя, это был фантастический опыт. Но вечно убегать от реальности, к сожалению, не получается. В понедельник я с досадой разархивировала в телеге рабочие чаты и вернула подписку на новостные каналы. Реальный абьюз свалился на меня сразу и наотмашь: насилие, беззаконие, харассмент, безнаказанные убийства женщин.
Самая громкая история недели, конечно, связана с делом Салтанат Нукеновой, которую убил ее муж, бывший министр нацэкономики Казахстана Куандык Бишимбаев. И теперь рассказывает в суде, что невиновен (естественно, она «сама виновата»). Казахстанские правозащитники и юристы запустили акцию #ЗаконСалтанат — они призывают людей писать в парламент письма с требованием криминализации в стране домашнего насилия и принятия законопроекта, который внесет в законы страны поправки и дополнения для защиты прав женщин и безопасности детей.
Меня в этой истории совершенно поразила расписка, которую Салтанат написала мужу. Читая ее, я представляла размеры внутреннего абьюзера, который жил внутри этой бедной женщины, который диктовал ей этот жуткий текст, а потом заставлял ее терпеть все издевательства:
«Я, Салтанат Нукенова, обещаю восстановить доверие Куандыку, обещаю, что буду доверять, не буду ревновать, обещаю регулярно ходить к психологу, работать над собой, работать над своим доверием, буду искренне послушной и буду уважать Куандыка, буду любящей и заботливой женой, которая хранит семейный очаг, не буду материться, не буду вспыхивать, и если такое произойдет, буду с пониманием относиться и буду брать себя в руки, клянусь. Я буду доверять его мнению, верю, что он желает мне добра. <…> Я, в свою очередь, хочу работать над собой и обещаю, что не буду мучиться и мучить его своим подозрением и недоверием. Буду уважать, ценить нашу любовь, отношение ко мне. Обязуюсь заботиться, уважать всегда, поддерживать моего любимого Куандыка, буду читать намаз вместе с Куандыком, буду работать над своим сознанием, расти духовно и беречь свой дом и нашу любовь с помощью Аллаха. Когда-то он нас соединил, и я очень благодарна ему за свою любовь и за своего мужа».
Важно понимать, что, когда я говорю про внутреннего абьюзера, я не подразумеваю никаких форм виктимблейминга: женщина никогда не виновата в том, что пострадала от физического или психологического насилия, от домогательств или унижений. Вопрос в другом: реальный абьюз чаще всего попадает на благодатную почву, подготовленную нашим внутренним абьюзером. Этим вирусом, сидящим в каждой женщине, выросшей в патриархальной культуре, который заставляет ее терпеть, молчать, соглашаться, обесценивать себя и далее по списку.
И можно только представить себе, какую борьбу с этим внутренним абьюзером, например, много лет вела Седа Сулейманова, которая бежала от своей семьи, из Чечни, пошла на крайние риски. Теперь девушка снова пропала, а правозащитники считают, что ее убили.
Что помогло ей в какой-то момент сказать своему внутреннему абьюзеру: «Нет, замолчи, со мной так нельзя поступать»? Возможно, отчаяние. Возможно, она вовремя встретила нужных людей, которые помогли ей. А может быть, это врожденная сила характера. В любом случае, надеюсь, Седа все-таки жива, и у нас будет шанс задать ей этот вопрос.
Я не знаю точно, где найти противоядие от этого вируса, сидящего в каждой женщине. Все ответы звучат банально: адекватное воспитание девочек, избавление от стереотипов, работающие законы против насилия. Вы знаете все это и без меня. Прекрасное далеко.
Но еще я думаю, что прямо сейчас мы, женщины, можем помогать друг другу глушить этого внутреннего абьюзера. Перекрикивать его, гада. В одиночку с ним бороться тяжело. Поэтому не забывайте говорить окружающим вас женщинам, какие они крутые. Что они вдохновляют. Что они все могут. И верить, когда они говорят это вам в ответ.
И может быть, еще один трюк. Попробуйте каждый раз, когда хочется обесценить себя, остановиться и задать вопрос: это сейчас говорю я или мой внутренний абьюзер? Вот почти уверена, что в большинстве случаев окажется, что это какая-нибудь школьная директриса или бывший-нарцисс опять нудит в ухо.
На мьют их, девочки, на мьют.